Глава первая. Вставай,вставай,штанишки надевай!
....Шкарпенин гнал машину на запад, выжимая все соки из старенькой, видавшей виды Аудюхи.Утробно урча 5-ти цилиндровым дизелем, верная старушка-аудюшка несла задницу хозяина навстречу манящим приключениям,рассекая утренний туман,холодной дымкой стелющийся над уходящей в даль дорогой.
Шкарпенин, включив на всю японскую катушку магнитолу, бодро подпевал несущемуся из динамиков хриплому голосу Шнура.
- Ай-я-я-яй...пам-парам...он - распиздяй! - вдохновенно и самокритично раскрывал все нюансы своей души Серёга.
- Ай-я-я-яй...пам-парам...он - распиздяй! - в унисон Серёге бодро орал Шкарпенин и душа его пела и плясала.
- Я люблю курить и смотреть в окно,
- Люди там идут, а я все пью вино,
-Вино- это хорошо,думал Шкарпенин, - а также пиво,водка и виски...и бабы.))) Ну ничего,скоро уже будем на месте...промочим горлышко....а там и остальное..только вот успеть бы к открытию...только бы успеть - почему-то босая, волосатая нога Шкарпенина сама вжала педаль газа в пол до упора.
- Я курю и пью, а люди все идут,
- Из людей в обезьян превращает труд.
....продолжал напевать Шнур и Шкарпенин,где-то глубоко внутри, почувствовал смутное беспокойство...что-то было не так...
Впереди призывно мигал белым семафор железнодорожного переезда.
-Ещё немного,ещё чуть-чуть ... и мы на месте! - радостно подумалось Шкарпенину.
Сбросив скорость, Ауди медленно въехала на переезд...и заглохла.
- Вот жеж ...ука!- выругался Шкарпенин и дернув ручку двери собрался выйти и глянуть под капот.
Дверь не открывалась.Не открывалась и всё тут.
Шкарпенин яростно задёргал за ручку двери, которая вдруг, с противным хрустом, обломилась.
Семафор неожиданно замигал красным и вдали показался белый луч, копьём света рассекающий темноту.
Поезд!!!
Гул приближающегося товарняка начал чувствоваться даже в салоне, а Шкарпенин, в каком-то странном ступоре, тупо пялился на освещённую моргающим красным светом семафора ладонь, в которой лежала отломанная дверная ручка.
Состав был уже совсем близко, освёщая мертвенно-белым светом заглохшую на пеерезде машину и истошно визжа гудком и тормозными колодками...
Наконец, оцепенение спало и Шкарпенин сделал ещё одну попытку запустить движок. Cтартер истошно замолотил, мотор закашлял, заплевался...и наконец, о чудо!, завёлся!!!
Но, было уже поздно - локомотив был уже в нескольких метрах, через лобовое стекло была видна физиономия машиниста с выражением ужаса на лице.
- Аааааааааааааа, - заорал,выпучив глаза,Шкарпенин.
- АААААААААААААААААААААААААА - заорал, перекрывая гудок локомотива, машинист.
В следующий момент, чудовищный удар смял и отбросил машину, как Шкарпенин пустую банку пива в пятницу.
Адская боль залила сознание Шкарпенина.
- Это - всё, - успел подумать он и вырубился.
- ААААААААААААААААААА!!!
Аааааа!!!....Вставай, вставай, алкаш проклятущщий!!! Вставай, зараза, поэт хренов!- жуткий удар по рёбрам встряхнул Шкарпенина,а истошный визг заставил приоткрыть один глаз.
- Вставай, гааааад, делириум тебя забери!!! - странно знакомый голос из преисподни никак не унимался.
Шкарпенин открыл второй глаз.Пол приятно холодил щёку.
- Штаны надевай! - раздался женский крик в третий раз, и больно стукнув в нос пряжкой, штаны упали Шкарпенину на голову.
Шкарпенин глянул вниз...ох тыж ёпт!...и в мгновение ока нырнул ногами в штаны.
- Кто..тыы? - еле ворочая языком, пересохшим горлом просипел лежащий на полу Шкарпенин.
- Кто...ЯЯЯ??? Да я сейчас тебе покажу, КТО я!!!, - и тут над головой Шкарпенина появился источник звуков - средних лет женщина, довольно красивое лицо которой было искажено злостью.
- Щас ты узнаешь и кто я и зачем тут, шайзе!!! - Мадам замахнулась грязной половой тряпкой, которую достала из ведра с мутной водой, стоящего на полу.
- А по морде, ласково тряпкой ты не хочешь, сраный поэтишка? Тряпища,свистнув, устремилась к физии лежащего на полу Шкарпенина. В последний момент, извернувшийся кутила прошмыгнул прямо под мадам и, мельком увидев смешные трусы в красных кружках, рванул к двери.
- Это же сама фрау Винегретхрен! Но что, чёрт возьми, я тут делаю???! - билось у него в голове...
Конец первой главы.